У меня ж сегодня годовщина "Грёзы" аккурат ей три года исполняется, с чем я ее и поздравляю
В честь этого у нас первая часть "Грёзы", точнее ее первый вариант
Автор: Карлотта
Бета-ридер: MellanyEstel
Название:
ГрёзаОригинальное произведение: Призрак Оперы – 2004, ПКМ-1
Пейринг: Карлотта Гуидичелли и Джеймс Норрингтон
Рейтинг: RG-13
Жанр: Зарисовка, фантазия
Дисклеймер: Все права принадлежать создателям данных произведений, авторесса не несет никакой коммерческой выгоды.
Краткое содержание: Однажды ночью во время снегопада произошла неожиданная встреча двух одиноких людей.
Примечания: Во-первых: возможны ООСы; во-вторых: песни «Memory», в то время не существовало, за что приношу извинения;
итак, это всего лишь …
ГРЁЗАЭто случалось ночью во время снегопада, когда снег тихо падал и кружился, словно танцуя танец, известный только ему и ночи. Одиноко светил фонарь, как будто он был маяком, и освещал падающие снежинки, точно это были бабочки, прилетевшие к огню. Тишина. Вокруг не было ни души. Из темноты вышла женщина и остановилась на границе света и темноты. Фонарь освещал ее темно-рыжие волосы и золотистое маскарадное платье. В руках женщина держала золотистую маску.
Из темноты навстречу женщине вышел мужчина. Он был одет в костюм морского офицера начала 18 века, однако, в его руках маски нет. И маскарадный ли это был костюм? Быть может, он всегда так одевался, и такова была его официальная форма? На вид он был ровесник женщины, но ровесник ли?
Женщина улыбнулась полной печали и усталости улыбкой.
далее– Вот уж не думала встретить кого-нибудь в столь безлюдном месте. Вы не празднуете Рождество в Опере? Там великолепный маскарад, – произнесла она тоном полным сарказма.
– Рождество в Опере? Но ведь до Рождества еще полгода, и о какой Опере вы говорите, мадам? – удивился мужчина.
– Синьора! – поправила женщина. – О какой Опере я говорю? – казалось, она была оскорблена до глубины души, – действительно о какой! Я говорю об Опера Популер, об Опере которой я отдала пять лет своей жизни, и в которой на протяжении последних трех лет, мне житья не дают!
– Об Опера Популер? Но синьора, я не разу не слышал о существование такой Оперы, – вновь удивился мужчина.
– Постойте, так, где же, по-вашему, мы находимся? – спохватилась женщина.
– Если принять во внимание, что на Ямайке снега нет совсем, то мы должны находиться в Англии. Однако вы синьора говорите на французском языке, правда с акцентом, значит, мы во… Франции? – предположил мужчина.
– Да, во Франции, – подтвердила его догадку женщина, – точнее в Париже, а еще точнее, в самом безлюдном месте Булонского леса, – грустно добавила она.
Во время разговор они шли по одной из заснеженных тропинок парка. Ветра не было, и снег медленно кружился, словно, танцуя вальс. Было тихо, тихо и так спокойно на душе.
– Как прекрасна ночь! – нарушил молчание мужчина. – Думаю, я должен представиться, синьора. Коммодор Британского Военно-Морского Флота Ее Величества Королевы Англии Джеймс Гордон Норрингтон или, просто, месье Норрингтон.
– Надо же, – подняв бровь, произнесла женщина, – что ж, придется и мне, «не ударить в грязь лицом». Примадонна Опера Популер синьора Карлотта Гуидичелли или, просто, синьора Гуидичелли, – представилась Карлотта.
– Какое странное знакомство синьора Гуидичелли, не правда ли? – произнес коммодор.
– И не говорите, месье Норрингтон … Ночь. Снег. Тишина… Зима… Вы любите зиму месье Норрингтон? – поинтересовалась Карлотта.
– Люблю ли я зиму? Я так давно не видел зимы, живя на Ямайке, что уже начал забывать, что такое зима. А люблю ли я ее? Нет, я люблю море, – ответил Норрингтон.
– Море… Помню, когда я была девчонкой, я тоже любила море. «Море» и «музыка» на одну букву начинаются, как нота «ми».* Теперь я люблю музыку, вот только любовь эта не может быть взаимной.
Дело в том, что я ведущее сопрано Опера Популер, то есть, проще говоря, я певица. В Опере, где я пою, появился Призрак, будь он неладен. И вот уже третий год, как он мне житья не дает. Видите ли, он нашел себе протеже с волшебным, сладкозвучным, манящим, щемящим, и так далее и тому подобное, голосом, – язвительно произнесла Карлотта.- Слышала я этот волшебный голос, жаба и то поет лучше, однако, наш Призрак думает иначе, еще бы, ведь он ее учитель.
Ох, Призрак-Призрак, влюбленный глупец, пока он занимается продвижением ее на сцену, его юная ученица принимает ухаживания от виконта, и не только ухаживания, но и кольца с бриллиантами. Тут есть над, чем призадуматься, – назидательно произнесла Примадонна.
– Но что это я все о себе, да о себе, – спохватилась женщина. – Расскажите и вы о себе что-нибудь, месье Норрингтон!
– Что я могу о себе рассказать, синьора Гуидичелли? – поинтересовался Норрингтон.
– Расскажите, чем вы занимаетесь на Ямайке, – уточнила Карлотта.
– Чем занимаемся? Пытаемся очистить Карибское море от пиратства, особенно от одного пирата…
– Пирата? А ведь «пират» и «Призрак», тоже, на одну букву начинаются, – заметила женщина. – «П»…хм…пренеприятнейшая буква, – нашлась Карлотта.
– Да, синьора Гуидичелли, вы абсолютно правы – пренеприятнейший пират, – согласился коммодор.
Наступило молчание, каждый задумался о своем. А снег продолжал падать и кружиться, танцую свой, никому не известный, танец. Было так тихо и так легко на душе.
– Ах – вздохнула Карлотта, – хотите, я вам что-нибудь спою, месье Норрингтон?
– Если Примадонна желает? – осведомился Норрингтон.
– Да желаю! – засмеялась Карлотта.
– Тогда для меня будет величайшей честью услышать голос Примадонны Опера Популер синьоры Карлотты Гуидичелли, – в тон ей произнес коммодор.
– Ну что ж, сами напросились, – улыбнулась женщина, – что же вам спеть? Хм, да, знаю!
Ночь. Снег. Тишина. Карлотта прошла вперед несколько шагов оглянулась на Норрингтона. Песня, которую выбрала женщина, не была оперной арией, но она, как никакая другая, подходила для этой необычной ночи и необычной встречи. Это была «Память». В ней говорилось о прошлом, которое, как бы оно не было хорошо, уже миновало, и о надежде на светлое будущее. Карлотта решила, что эта самая подходящая песня для сегодняшней ночи...
Полночь,
Бледно светит луна. Ночь
Звездный плащ расстилает
Над пустыней дорог.
Желтым светом
Мерцают листья, вьются у ног
Ветер странствий
В путь зовет.
Память,
Дай же сердцу покоя,
И печально за мною
В этот час не ходи.
Что прошло, то прошло,
Быльем - травой поросло
И осталось позади.
Тьма редеет под мостами
В тишине осенней.
Ночь уйдет, новый рассвет настанет -
И унесет сомненья.
Утро, Подари мне надежду,
Я хочу, как и прежде,
Вновь бежать за мечтой.
Тени прошлого скроет
Свет грядущего дня
И поманит вдаль меня.
Все светлее горизонт,
Росой трава заискрится,
Сумрак тает, город оживает,
В листве проснулись птицы.
Счастье,
Мимолетное счастье,
Долгожданное счастье
Наступившего дня.
Пролетая,
Легко своим волшебным крылом
Ты дотронься до меня.**
Казалось, она пела о себе, о своем прошлом и будущем. Карлотта вспоминала, как она совсем еще девчонкой была принята в хор Оперного Театра в Риме, затем исполняла вторые роли, и в дальнейшем стала Примадонной.
Да, быть Примадонной не легко: зависть и интриги ходят за тобой попятам. Однако, несмотря на постоянно срывающиеся задники и подмену эликсиров для горла, Карлотта всегда шла с гордо поднятой головой. Что не говори, а ведь она знойная женщина, мечта поэта.*** И вот сегодня она задумалась, а стоит ли и дальше бороться с Призраком, может быть, проще уйти…
Именно для размышления об этом, Карлотта пришла в лес, и здесь она встретила странного незнакомца, который даже не знал о существование Опера Популер, разве это не удивительно? Удивительно было и то, что женщина вдруг почувствовала странную симпатию к нему. Как будто, это была родственная душа, в существование которой, женщина не очень-то и верила.
Закончив петь, Карлотта почувствовала, что она плачет. Давно, ох, как давно, женщина не плакала во время пения.
На Норрингтона пение Карлотты произвело сильное впечатление. В это момент он вспомнил свое недавнее прошлое. Как сделал предложение руки и сердца Элизабет. Как на Порт-Роял напали пираты, и похитили Элизабет; и он искал ее. Как нашел ее на острове в компании «самого жалкого пирата», и она уговорила его идти к Исла-де-Муэрте, спасать Уилла. Как Уилла спасли, при этом, потеряв часть команды. И, наконец, как Элизабет заступилась за Уилла, когда тот, в свою очередь, спас из петли Воробья. Все эти воспоминания пронеслись в голове коммодора, когда женщина пела.
Что делать дальше? То есть, что делать понятно, искать Воробья. И почему его искать, тоже понятно, потому что Норрингтон дал ему денек форы. Вот только, как дальше жить, как?
Карлотта закончила петь, и ответ нашелся сам собой.
– Синьора Гуидичелли, не знаю сон это или явь, но я знаю одно: если вы готовы довериться человеку, которого едва знаете, но который испытывает к вам с глубокое уважение, то, быть может, вы согласитесь… петь на Ямайке? – нарушил молчание коммодор.
– Петь на Ямайке? – улыбнувшись, спросила Карлотта, – но ведь там нет Оперы.
– Простите меня, синьора Гуидичелли. Но я не знаю, что я должен говорить, – признался Норрингтон.
– Просто скажите, что желаете видеть меня рядом с собой, – улыбнулась Карлотта и протянула коммодору руку, – я согласна.
– Благодарю вас.
– За что?
– За то, что вы согласны.
– Смотрите, месье Норрингтон, как бы вы потом не пожалели об этом!
С этими словами Карлотта взяла коммодора за руку, и они ушли в ночь. А снег продолжал кружиться и падать. И скоро их следы скрыл новый, чистый, Рождественский снег…
* У.Шекспир «Ромео и Джульетта» фраза звучит так: «Ромео» и «розмарин» (цветок – символ верности) на одну букву начинаются. Р-р-р собачья буква.
Честное слово, сама не ожидала, что «Pirate» и «Phantom» начинаются на букву «Р»
** музыка Э.Л.Уэббера, слова не знаю чьи, перевод нашла в сети, ссылка http://www.jukebox.mndp.ru/music/cats.htm песня Memory, слова песни несколько расходятся с действием фика (в фике зима и снегопад, а в песни осень и лунная ночь), но суть остается прежней.
*** Ильф и Петров «Двенадцать стульев».